На что DOORS вдохновили немецкая опера, кельтская легенда, заход солнца, красивая негритянка и семейная ссора?

Дебютный альбом группы DOORS представляли всего два сингла — «Break On Through» и «Light My Fire». Но сегодня ясно, что пластинка была практически напичкана потенциальными хитами. Классикой стали даже присутствующие на ней каверы. «Alabama Song (Whisky Bar)» (1967)

Далеко не каждый поклонник «Алабамской песни» подозревает, что её авторами являются не DOORS, и даже ни какой-нибудь старый блюзмен, а два немца — впрочем, довольно известных — Бертольд Брехт и Курт Вайль.

В 1929 году они создают оперу «Возвышение и падение города Махагони» — о вымышленном городе Махагони, гротескном капиталистическом «рае», где позволено любое безобразие, а единственным пороком считается бедность. Стоит ли говорить, что первая публичная презентация оперы в Германии 1930 г. вызвала скандал. Одной из песен оперы и была «Alabama Song» (изначально англоязычная), которую впервые исполнила жена Курта Вайля — Лотте Ленья.

Запись оперы «Махагони» впервые презентовал своим коллегам клавишник DOORS — Рэй Манзарек. «Алабамская песня» так понравилась Джиму, что он решил включить её в свой репертуар.

Так как в опере эту песню исполняли проститутки, ему пришлось несколько изменить текст, заменив «милых мальчиков» на «девчушек». Чтобы окончательно закрыть тему продажной любви, из песни был убран и третий куплет о «маленьком долларе».

В результате, как по иронии, бунтарь Моррисон убрал из «Alabama Song» почти все сатирические антибуржуазные нотки. А его коллеги превратили полуречитативную композицию в яркую и необычную поп-песню. «The Crystal Ship» (1967)

Одной из самых красивых и романтичных песен дебютного альбома стала потусторонняя баллада о хрустальном корабле. Здесь особенно хорошо слышна изначальная музыкальность стихов Моррисона. Недаром он говорил, что запоминает мотив песни именно по тексту. Вслушайтесь:

«Би-и-фо-о-ю-у-у слип инту-у ан-кон-часнис…»

Центральный образ песни был навеян Джиму одной малоизвестной кельтской легендой. В ней рассказывалось, как ирландского героя Коннлу Рыжеволосого очаровала фея и увлекла за собой в страну Блаженных, где не стареют и не умирают. Попасть туда герой мог только на волшебном хрустальном корабле. Вот что говорит ему фея: «Океан не столь силён, как волны твоего желания. Пойдём со мной на мой хрустальный корабль, поплывём на нём как по воде, так и по воздуху и окажемся в стране Блаженных быстрее мысли… Тебя ждёт страна, дающая радость всем, кто ищет её; обитают же в ней женщины и девы. Если хочешь, мы отправимся туда и станем жить в радости…».

Моррисону сотоварищи удалось передать и призрачность, и воздушность хрустального корабля. И вместе с тем туманную грусть, ведь песня была написана во время расставания Джима со своей подружкой Мэри Вербелоу. Как раз накануне первого выступления DOORS… «People Are Strange» (1967)

Тема нелюдимости, отчуждённости, заявленная ещё в романе А. Камю «Посторонний», была всегда близка Джиму Мориссону. Именно об этом была написана одна из лучших и уж точно самых запоминающихся песен DOORS «People Are Strange».

Однажды Джим заявился в гости к Робби Кригеру. Оба они тогда жили в Лорел-каньоне (Лавровом каньоне) — специфическом районе Лос-Анджелеса, прибежище огромного числа рок-музыкантов и хиппи. Одна из улиц этого района — Rothdell Trail — где Моррисон жил вместе со спутницей Памелой Курсон, и есть та самая «Love Street» (Улица Любви), про которую поётся в одноимённой песне DOORS. Но сейчас речь не о ней…

Итак, Джим заявился к Кригеру — заявился в таком мрачном и подавленном настроении, что гитарист предложил коллеге прогуляться и развеяться. Так как Лорел-каньон был одной из самых высоких точек Лос-Анджелеса, закаты там выглядели обалденно. Это прекрасное зрелище так улучшило настроение Джона, что он иронически заметил: «Теперь мне все понятно. Люди кажутся странными, когда ты и сам странен».

Практически на глазах Кригера Джим сочинил весь текст песни, а Робби предложил мелодию, немного напоминающую песенки кабаре. Перевести текст этой коротенькой и замечательной песни на русский, несложно, если бы не одна загвоздка — слово «strange», которое может означать и «странный», и «чужой», и «незнакомый», и «чуждый». В тексте Джима оно не становится конкретней и играет всеми оттенками одновременно. Приведу свой эквиритмичный перевод, достаточно вольный, но, по-моему, передающий посыл:

Люди чужды, когда сам отчуждён ты, В лицах заметен каждый изъян, Бабы все суки, раз ты им не нужен, Улицы кривятся, если ты пьян.

Ты чужой, Все лица под пеленой, Ты — чужой, Кто помнит, кто ты такой? Ты чужой, Ты чужой…

Осталось только добавить, что сингл «People Are Strange» занял 12-е место в хит-параде США. «Hello, I Love You», «Touch Me» (1968)

Как известно, далеко не всегда хитами становятся лучшие песни группы. К таким хитам можно отнести и эти две — весьма незатейливые и попсовые — композиции, к которым и сами музыканты не испытывали тёплых чувств.

Д. Дэнсмор: «Однажды вечером Пол Ротшильд сказал, что нам скоро понадобится хит, и что „Hello, I Love You“ с плотной аранжировкой — это то, что надо».

«Hello, I Love You» была написана ещё в 1965 году, когда группа только-только образовалась. Забавно, что Моррисон сочинил её на том же Лос-Анджелесском пляже, где произошла его первая встреча с Манзареком и возник замысел DOORS. Там же Джим увидел чернокожую красотку и подумал — как бы хорошо было бы подойти к ней и, без затей и экивоков, сказать: «Привет! Я люблю тебя! Не скажешь ли своё имя?». К незнакомке он так и не подошёл, но зафиксировал свой порыв в стихах.

Ранняя аранжировка песни не нравилась Ротшильду. Тогда Кригер значительно утяжелил её, исказив гитарный рифф новомодным фуззом. В результате «Hello, I Love You» стала № 1 в США, далеко обогнав другой сингл DOORS того же года — «The Unknown Soldier». Нехитрая любовная песенка оказалась ближе слушателям, нежели антивоенная сага о неизвестном солдате.

Однако песню сопровождал не только успех, но и скандал. Лидер британской группы KINKS подал на американцев в суд, заявив, что гитарный рифф «Hello, I Love You» слямзен с их хита 1965 года «All Day and All of the Night». Сходство было настолько очевидным, что DOORS пришлось платить отступные — по крайней мере, с британского тиража сингла. Однако и по сей день Робби Кригер не желает признать плагиат, утверждая, что это всего лишь совпадение. И добавляет, что единственное, что он заимствовал, так это ритмику песни «Sunshine of your love» группы CREAM («Так что если мы кого-то ободрали, то CREAM, а никак не THE KINKS»).

Другой хит DOORS — «Touch Me» (№ 3 США) — звучал бодрей и был богато аранжирован струнными и медными духовыми. В тексте Робби Кригер подтрунивал над своими семейными склоками, поэтому поначалу первая строчка звучала «Come on, now, HIT me, baby» («Давай-давай, ударь меня, милая!»). Недаром она поётся так быстро и нервно. Но Моррисон кардинально изменил концепцию, заменив «ударь» на «коснись» (не хватало, чтоб его ещё били на концертах по его же просьбе). Также, заметив, что проигрыш в конце напоминает мелодию из старой рекламы моющего средства, музыканты решили постебаться и выкрикнули в конце слоган «Stronger Then Dirt» («Сильнее, чем грязь»).

На этом издевательства над песней не закончились. Моррисон так её не любил, что зачастую на концертах пел не «touch me», и даже не «hit me», а совсем неприличное «suck me» (suck — англ. сосать).

Окончание следует…